В центре всего романа — величественный парижский собор Парижской Богоматери, строительство которого было начало в 1163 году, а завершилось в 1345 году. Это величественное сооружение и вдохновило Виктора Гюго. В своем романе В.Гюго обратился к событиям XV века, это время в истории Франции — эпоха перехода от средних веков к Возрождению, время правления короля Людовика XI. Когда именно у автора появилась мысль о создании такого романа, точно сказать трудно. Некоторые литературоведы называют 1823 год — когда вышел роман Вальтера Скотта «Квентин Дорвард», в котором изображалась Франция XV века. В.Гюго сразу откликнулся на этот роман, опубликовав статью в июльском номере журнала «Французская муза» за 1823 год, посвященную произведению английского романиста, причем он не только дал литературоведческий анализ романа «Квентин Дорвард», но изложил собственные идеи по поводу создания исторических романов. Он видел в этом этакую смесь из настоящих исторических документов и фантазии автора, полностью базирующуюся на источниках. Возможно, именно в размышлениях над этими постулатами и возник у самого В.Гюго замысел собственного романа на историческую тематику. Написание романа «Собор Парижской Богоматери» началось с прогулок. Виктор Гюго любил гулять по старым парижским улочкам в обществе своих друзей — с писателем Нодье, скульптором Давидом д’Анже, художником Делакруа… Прогуливались вокруг Собора Парижской Богоматери, заходили туда. Особенно часто Гюго посещал собор в 1828 году. Писатель всерьез озаботился старинными зданиями и их судьбой. В это время появились идеи о целесообразности сноса старых памятников архитектуры. В. Гюго придерживался иного мнения. Его собор Парижской Богоматери вошел в часть всего Парижа и уже неотъемлем от него. Это часть общей парижской жизни и истории. Вслед за выходом романа во Франции, а затем во всей Европе развернулось движение за сохранение и реставрацию готических памятников. В. Гюго познакомился с первым викарием собора аббатом Эгже, автором мистических сочинений, впоследствии признанных официальной церковью еретическими, и тот помог ему понять архитектурную символику здания. Писатель заинтересовался судьбой памятников архитектуры прошлого, историей собора, стал сам изучать материалы и исторические рукописи, читать книги по тематике: «История и исследование древностей города Парижа» Соваля (1654), «Обозрение древностей Парижа» Дю Бреля (1612), средневековые «Хроники» Пьера Матье и др. Все это вылилось в подготовительную работу над романом. 15 ноября 1828 года Гюго заключил договор с издателем Шарлем Госселеном (в другом переводе: Гослен), согласно которому он должен был представить ему к 15 апреля 1829 года рукопись романа «Собор Парижской Богоматери». Но писатель в срок не успевал. У него уже был план романа, по которому центральным звеном романа стала любовь к Эсмеральде Клода Фролло и Квазимодо. Эсмеральду обвиняют лишь в чародействе (а не в убийстве капитана Шатопера, которого первоначально вообще не было), и влюбленному в нее поэту Гренгуару удается на время оттянуть трагическую развязку, подменив собой юную девушку в железной клетке, куда она брошена по приказу короля, и пойдя вместо нее на виселицу. Большое внимание писатель хотел уделить сцене осады нищими собора. Но занятый другими договорами и обязательствами, В. Гюго дальше плана не продвинулся. Госселен потребовал от Гюго выполнения договора. Новый договор от 5 июня 1830 года обязывал Гюго окончить роман к 1 декабря под страхом чудовищной неустойки. Первые строки романа были написаны 25 июля 1830 года, а 27 июля разразившаяся революция остановила работу писателя на шестой странице. Гюго вынужден был покинуть свою квартиру на улице Жана Гужона, расположенную близко от того места, где шли бои, и переселиться к тестю на улицу Шерш-Миди, во время поспешного переезда была потеряна тетрадь с подготовительными записями, и тогда издатель предоставил Гюго последнюю отсрочку — до 1 февраля 1831 года. Жена писателя, Адель Гюго, оставила воспоминания об этом периоде: «Теперь уже нечего было надеяться на отсрочку, надо было поспеть вовремя. Он купил себе бутылку чернил и огромную фуфайку из серой шерсти, в которой тонул с головы до пят, запер на замок свое платье, чтобы не поддаться искушению выйти на улицу, и вошел в свой роман, как в тюрьму. Он был грустен. Отныне он покидал свой рабочий стол только для еды и сна. Единственным развлечением была часовая послеобеденная беседа с друзьями, приходившими его навестить, им он читал иногда написанное за день. После первых глав грусть улетучилась, он весь был во власти творчества: он не чувствовал ни усталости, ни наступивших зимних холодов; в декабре он работал с открытыми окнами. 14 января книга была окончена. Бутылка чернил, купленная Виктором Гюго в первый день работы, была опустошена; он дошел до последней строчки и до последней капли, и у него даже мелькнула мысль изменить название и озаглавить роман „Что содержится в бутылке чернил“». Писатель окунулся в работу. Окончательный вариант существенно отличался от первоначального замысла. А главное: действие разворачивалось с динамизмом, на огромной скорости — как и положено в приключенческом романе, обходя порой подлинные исторические события и не обращая внимания на них.